Риски социальных конфликтов и пути достижения социального мира

8 июня — 2020

Модератор: Рудаков А.Б. (ЭИСИ)

Участники:

Б.В. Межуев (кандидат философских наук, доцент МГУ)

Р.В. Багдасаров (культуролог, главный редактор интернет-портала «Россия для всех»)

П.В. Святенков (политолог)

Л.В. Ульянова (кандидат исторических наук)

1.Массовые беспорядки в США, перерастающие в полномасштабный социальный и расовый бунт, обострили вопрос о рисках социальных конфликтов в современных обществах на фоне последствий пандемии и глобального экономического кризиса. Насколько велика вероятность масштабирования американской модели социального противостояния в иных социокультурных и политических пространствах?

«Тезис о превосходстве социального мира над социальной враждой не кажется стопроцентно консенсусным, особенно в условиях того, что происходит в США и не только в США. Идея победы, торжества своего образа мысли и образа жизни над как бы отсталыми, реакционными, как можно говорить сегодня в России, архаичными концепциями, сегодня явно превалирует над приоритетом социальной гармонии. По большому счету, именно это обстоятельство и является главным фактором кризиса процедурной демократии, которая являлась на самом деле лишь временным равновесием между якобы передовыми и придерживающимися традиционных ценностей слоев общества».

«Сегодня равновесие нарушено, и ценность социального мира уже не является приоритетной. Задача состоит не в том, как научиться жить в мире с человеком консервативных воззрений, задача состоит в исключении людей консервативных взглядов из общественного консенсуса».

«В Испании выносят тело Франко из Долины павших, в США свергают последние монументы лидерам Конфедерации. По существу, это означает возвращение духа Гражданской войны, с характерными для нее общественными установками. Именно по этой причине Россия могла бы продемонстрировать другое отношение к собственной Гражданской войне, другой подход, основанный на равном почтении к памяти ее жертв. Лидер страны должен в этом смысле быть гарантом сохранения социального мира, гарантом недопущения сползания страны к социальному противостоянию. Но для этого нужно, что в России мир снова стал ценностью большей, чем победа над внутренним врагом. В этом смысле нужно возвращение памяти о тех исторических фигурах, которые олицетворяют отказ от гражданской междоусобицы – например, патриарх Тихон (Белавин) или философ Николай Бердяев».

Борис Межуев

«Ситуация, в которой мы находимся сейчас, напоминает конфигурацию, которая сложилась сто лет назад, к началу двадцатых годов ХХ века. Высказываются авторитетные мнения, согласно которым иллюзии относительно того, что общество станет более гуманным после пандемии, во многом напрасны. Что, скорей всего, напротив, грядет эпоха «нового эгоизма», сформируется запрос на массовые идеологии, на «простые решения», на лидеров, которые готовы действовать на основе массового запроса, на снятие экологических ограничений при развитии экономики».

«Сейчас мы видим, как уличные столкновения в США и странах ЕС формируют запрос на порядок, на силу, на жесткие решения. Каким образом действовать в духе проповеди социального мира в наступающем жестоком и агрессивном мире?»

«Переводя вопрос в практическую плоскость, предложил бы задуматься над тем, кто в нашем политическом и культурном пространстве мог бы стать актором социального мира? Кто мог бы двигаться в этом направлении, не теряя своего политического ресурса, а, наоборот, наращивая его? Насколько осмысленной и эффективной могла бы быть политика социального мира в современных условиях?»

Александр Рудаков

«Прежде, чем говорить о возможном акторе в процессе поддержания социального мира, следует определиться с его главным условием. Что же нужно, чтобы, как сказано у пророка Исайи, лев возлёг с ягнёнком, а дитя игралось с аспидом? Таким условием является социальная индифферентность в вопросах самоопределения человека. Именно она создаёт то идеальное пространство, где интересы всех категорий общества относительно уравновешены».

«Все мы любим и дорожим нашими идентичностями – мировоззренческими, этническими, политическими и прочими. Однако государство должно придерживаться относительно их принципа нейтралитета, дабы не нарушать принципа равноправия».

«В международной практике считается допустимым лишь один выход за пределы этой индифферентности – позитивная дискриминация или выравнивание прав каких-то групп населения, относительно которых было допущено умаление этих прав (affirmative action). Затянувшаяся практика позитивной дискриминации и является первопричиной событий, регулярно происходящих в США и бывших империалистических странах Европы».

«Для США позитивная дискриминация поддерживается закреплённой в практике идеей учёта расовой идентичности человека, которая в условиях позитивной дискриминации относительно афроамериканского населения превращается в инструмент расовой сегрегации. Только теперь уже в смысле, противоположном посылу «Хижины дяди Тома».

«Заигрывание с тем или иным этнокультурным меньшинством, особое выделение его интересов, является частью электоральной политики американских партий. Поддержка разного рода меньшинств пронизывает все сферы: от приёма на работу до культурной политики. Всё это ведёт к нарастанию деструктивных тенденций, выплёскивающихся в итоге в тот хаос, который мы сейчас наблюдаем».

«В этом плане США, хотя и старше современной России как государство (нам 28 лет, им 243 года), но младше как страна, как область применения социально-политических практик. В СССР позитивная дискриминация особенно практиковалась в 1920-30-е годы, когда национальная политика ещё не устоялась. Затем от неё постепенно отказались, увидев, что она ведёт в тупик. Сейчас у нас практически отсутствует «выравнивание», затрагивающее этнический, расовый или религиозный признак».

«Если обратиться к установочным документам ООН, касающихся позитивной дискриминации, то мы увидим, что они постоянно оговаривают её временный характер. Недопустимо практиковать её в течение долгих лет, это ведёт к ущемлению прав других категорий населения. И с другой стороны – к желанию привилегированных групп (а также бенефициаров этого положения) сохранять удобный для себя социальный режим как можно дольше, спекулировать на этом».

Роман Багдасаров

«События, происходящие в США, порождены целым рядом факторов. Изменение демографического состава страны, утрата позиций белым большинством ставят вопрос о «пересборке» американской нации. Нация «белых протестантов» уходит в прошлое. Меняется и роль афроамериканцев в американском социуме. Эта община живет практически в третьем мире, в атмосфере постоянных конфликтов с полицией. Живя в таких условиях, афроамериканцы и реагируют на кризис в соответствии со стандартами третьего мира. Очевидно, что «плавильный котел» в Америке не состоялся».

«Американское общество разорвано глобализацией, в результате которой на смену «обществу двух третей» пришло «общество одной десятой». Когда США оказались на вершине глобальной экономической пирамиды, то лишь небольшая часть общества оказалась получателем всех выгод, которые принес этот процесс. Дональд Трамп попытался перераспределить выгоды глобализации в общенациональных интересах. Однако его политика вызывает сопротивление со стороны тех слоев, для которых прежняя модель была оптимальна, и которые будут использовать социальный раскол против него».

«Процессы роста социального раскола имеют место и в Европе, где тоже есть социальный раскол, хотя и не такой, как в США. По-своему актуальны они и для России. Проблема, однако, в том, что если США находятся на вершине пирамиды глобализации, то Россия стоит ближе к ее подножью».

«В условиях пандемии определенные социальные группы почувствовали себя «выброшенными из системы», остались без доходов, без средств к существованию. Работа систем здравоохранения и социального обеспечения, «социальных машин» (в терминологии М. Вебера), обеспечивающих связность и единство общества, стала вызывать вопросы».

«Объективно социальные проблемы, проблемы в сфере здравоохранения существовали давно. Однако прежде властям удавалось сглаживать их. Сейчас эти проблемы могут быть осознаны как фактор раскола. Тема раскола впервые попала в сознание масс».

«В условиях пандемии проявились подспудно существовавшие противоречия. Пандемия разделила общество на два класса: на тех, кто имеет доступ к деньгам, к высокооплачиваемой работе, к качественному медицинскому обслуживанию, и на тех, кто не имеет доступа к этим социальным благам».

«Последствия этого раскола могут проявиться в обществе в ближайшие годы. Пока что накал напряженности в РФ не таков, как в США, однако стратегически мы имеем дело с серьезной проблемой. Пострадавшие социальные группы могут сохранять лояльность сегодня, однако в будущем ситуация может измениться. Необходимо предпринимать срочные меры поддержки для того, чтобы изменить ситуацию, создавая предпосылки для достижения социального мира».

Павел Святенков

«На мой взгляд, в обществе существует не столько проблема недовольства уровнем эффективности медицины, сколько проблема непонимания необходимости ограничительных мер. В марте нынешнего года было настроение сродни патриотическому подъему перед началом Первой Мировой войны, было ощущение, что проблема эпидемии касается каждого».

«Парадокс: именно благодаря тому, что власть справляется с эпидемией, люди, находящиеся в изоляции, часто не понимают всей сложности ситуации и не видят причин для ограничений. Меры по обеспечению изоляции кажутся им излишними. Им кажется, что изоляция была напрасной, и это порождает недовольство».

«Лояльное большинство, на которое опирается власть, отличается конспирологичностью сознания. Опасения перед глобальными структурами, подозрения, что они являются виновниками пандемии, распространены широко. Столь же широко распространен и запрос на социальную справедливость».

«При этом социальный запрос на справедливость, политический запрос на реализацию прав и свобод и геополитический запрос на дистанцирование от глобальных центров органично соединяются друг с другом в концепции российского пути развития, который равноудален и от американской, и от китайской модели».

«Отстраненность от происходящего геополитического конфликта США и Китая может быть воспринята населением позитивно. Это может быть знаком того, что процессы глобализации не затрагивают Россию в критической степени».

Любовь Ульянова

2. Какова роль политических и деловых элит в предотвращении кризисных сценариев обострения социальных противоречий?

«Важнейшим фактором социального конфликта является элитный раскол. Судя по тому, что США готовятся всерьез к Холодной войне с Китаем, элитный конфликт в России становится неизбежен, поскольку Россия окажется полем противостояния двух полюсов возникающей биполярной системы. Поэтому России надлежит сегодня определиться с неформальной, но жестко проводимой в жизнь идеологией, которую можно сформулировать так: не Китай и не Запад. Для маркирования этой широко понимаемой идеологии можно прибегнуть к уже известному образу – Остров Россия. Показать, что это единственно спасительная идеология, которая позволит стране не быть ввергнутой ни в мировое Холодное, ни в гражданское горячее противостояние. Информационная политика должна разумно убеждать граждан, что другого осмысленного варианта элитного консенсуса просто нет. Иной вариант – украинизация России, превращение российского континента в страну-лимитроф, расколотую по принципу цивилизационного тяготения».

Борис Межуев

«Что можно рекомендовать правящему классу в нашей стране, чтобы избежать социальной конфликтности, которая нарастает и является следствием социального неравенства? Элита должна изменить приоритеты своего социального позиционирования. Ставка на силовую самопрезентацию и недосягаемость, должна смениться убедительной демонстрацией своей солидарности с народом».

«Речь не идёт о точечных появлениях в местах бедствий и конфликтов, а о демонстративной, регулярной работе. Хотя бы как в последнем сезоне сериала «Карточный домик», где представительница влиятельнейшей в США семьи промышленных магнатов Шеппардов, работает в лагере помощи пострадавшим от экологической катастрофы, которую её же предприятие и устроило».

«Почему бы руководителям, отдающим директивы, не отработать самим пару часов covid-санитарами в госпитале? Почему бы главе крупной корпорации не поучаствовать в непосредственной ликвидации последствий экологической катастрофы, в которой повинна его структура? Не просто отдавая распоряжения, а выполняя самую «черную работу»? Понимаю, что это непривычно и кажется сомнительным, но это лишь минимум, требуемый для восстановления доверия общества к власти».

Роман Багдасаров

3. Каковы пути трансформации социального протеста в русло конструктивной гражданской активности, ведущей к сглаживанию противоречий, устранению причин социальной напряженности? Какие выводы на основе анализа событий в США будут актуальны с точки зрения укрепления социального мира и политической стабильности в России?

«В стране, очевидно, есть и будут социальные конфликты. Если после голосования 1 июля в стране будет утверждена идеократическая властная вертикаль, нужно подумать о том, каким образом дать возможность легально выражать эти конфликты на местном и федеральном уровне без ущерба для «островного» положения России. Кто реально мог бы возглавить подобный процесс, какие силы и какие институты могли бы осуществить эту работу по защите интересов трудящихся и борьбе за решение проблем, обострившихся после проведения карантинных мер».

«Эта триада: социальный мир – «островное» положение – канализация социального недовольства в легальное русло – могла бы стать основой нового общественного договора власти непосредственно с населением страны».

Борис Межуев

«В ближайшее время пройдет референдум по конституционным поправкам, после которого начнется своего рода гонка на опережение. Интрига этой гонки подразумевает ответ на вопрос о том, сможет ли страна отреагировать на последствия экономического кризиса быстрее, чем кризис ударит по социальной и политической стабильности».

«В этой ситуации важно, чтобы меры господдержки получили концептуальное оформление. Чтобы план восстановления экономики был увязан с новым конституционным образом страны, с новыми идеологическими векторами. Чтобы действия власти были восприняты не как «пожарные меры», а как целенаправленные и осознанные шаги в сторону реализации конституционной идеи социального государства. Действия в подобном направлении могут создать ощутимые предпосылки к укреплению социального мира в стране».

«Актуален вопрос о перспективах новой роли профсоюзов как одного из гарантов социального мира. Социальные конфликты сопровождают развитие любого общества, однако на протяжении уже полутора столетий именно профсоюзы демонстрировали способность трансформировать протестные энергии в конструктивное русло, добиваясь выполнения экономических требований трудящихся и одновременно внося ощутимый вклад в политическую стабилизацию. Возможно, пришла пора глубже осмыслить этот опыт».

«Для снижения остроты социальной напряженности востребованы ответственные действия элит, демонстрирующие их сопричастность тем проблемам, которые переживает большинство граждан, готовность поставить себя на их место, и, если нужно – разделить их судьбу».

«Ощутим запрос на присутствие новых персоналий в медийно-политической сфере, олицетворяющих собой идею российской цивилизационной альтернативы».

Александр Рудаков

Авторы — Экспертный институт социальных исследований